Борис Пастернак: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "PASTERNAK". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 16. Размер: 61кб.

Часть текста: в «эпигонскую» группу, представлявшую по его словам «влеченье без огня и дара» (V, 213)[2] . «Близнец в тучах», заслуживающий названия «предфутуристического»[3] сборника, но в основном следующий принципам поэзии поздних символистов и особенно Анненского[4], писался в то время, когда Пастернак еще был участником объединения «Лирика», возглавлявшегося и поддерживавшегося Юлианом Анисимовым[5]. Едва ли к последнему приложимо полностью замечание о недаровитости эпигонов: напомню, что к стихотворению Анисимова “Cура” восходит первая половина начальной строки блоковского «На небе - празелень»; хотя Блок и назвал анисимовские стихи «очень бледными», но именно это поэтическое применение названия иконописной краски, содержавшееся в анисимовском стихотворном сборнике «Обитель», перед тем- в 1913г. - посланном ему автором с почтительной надписью, Блок невольно запомнил и использовал во втором стихотворении цикла «Кармен» в следующем 1914г.[6]. Позже Пастернак, не смягчая своего приговора по поводу дилетантства Анисимова, в своем первом опыте мемуаров хвалит его переводы, а во втором автобиографическом повествовании воздает должное его образованности. Пастернак познакомил Анисимова со стихами Рильке, столько для Пастернака тогда (но и много спустя) значившего и определившего много в его первых опытах, среди которых- переложения или явные подражания немецкому поэту («что если Бог- это кистень...»: стихи, в которых, как и во многом у Рильке, можно усмотреть образность, близкую к футуристической); Анисимов позднее, узнав от Пастернака о Рильке, тоже...

Входимость: 4. Размер: 41кб.

Часть текста: начал весной 1915 года, через три года после знакомства с курсами знаменитых философов-неокантианцев Г. Когена и П. Наторпа и увлеченности ими во время летнего семестра в Марбурге, даже "экзальтированной влюбленности" (4) в первого из них. Издатели в "Русской мысли", в "Летописи" отвергли повесть. Не поняв, не сумев ее оценить. Из "Русской мысли" рукопись вернули с обидными "материалами обсуждения в редакции" (5). В конце 1916 года Пастернак сообщал: "... написана была вещь с увлечением и подъемом /.../ я делал не одну попытку прозой заняться, клонясь в сторону техничности. И не в силу ли этого остались они бесплодны? Так что осудить совершенно "Апеллесову черту" я не мог бы по справедливости" (6). Опубликована повесть была в 1918 году. Сейчас, спустя десятилетия, многое в ней остается загадочным, несмотря на все комментарии, несмотря на существование специальной монографии, посвященной ранним прозаическим фрагментам Пастернака, в которых речь идет о герое почти с тем же странным именем, каким...

Входимость: 4. Размер: 33кб.

Часть текста: 1 Однако прошло много лет, прежде чем русский читатель познакомился с этой запрещенной в СССР книгой. Перипетии истории издания романа и кампания травли его автора, развернувшейся после решения членов Шведской академии, сами достойны пера романиста. Эти события освещалась в воспоминаниях, литературоведческих трудах, в публикациях документов из личных архивов. Многие годы под спудом лежали официальные документы «крестового похода» против поэта. Не зная содержания этих документов, о многом, что происходило за кулисами власти, можно было только догадываться. Решения о судьбе Пастернака принимались в ЦК КПСС, здесь против него разрабатывались политические и идеологические акции. Хрущев, Брежнев, Суслов, Фурцева и другие властители лично знакомились с прошлым поэта, его отношениями с людьми, по перехваченным обрывкам высказываний, выдержкам из писем и произведений принимали решения, выносили не подлежащие обжалованию приговоры. Активнейшую, а в определенном смысле и решающую роль во всей этой истории играли советские спецслужбы. Эпоха, с легкой руки Ильи Эренбурга получившая название «оттепели», обернулась «заморозками». Оказалось, что нужно не так много, чтобы в ее разгар на человека, опубликовавшего художественное произведение за границей и тем нарушившего неписаное «идеологическое табу», обрушилась вся мощь государства. Об этом свидетельствуют документы Президиума (Политбюро) и Секретариата ЦК КПСС, аппарата ЦК КПСС и документы, присланные на Старую площадь из КГБ, Генеральной прокуратуры, МИД, Главлита, из Союза писателей СССР. Эти документы читали, на...

Входимость: 3. Размер: 22кб.

Часть текста: который даже в широкой печати привел к обсуждению проблемы «похоже» – «не похоже» на роман, и крайне объемное сочинение Д. Быкова в серии «ЖЗЛ», которое не только получило премию за толщину корешка его «Большой книги», но и удостоилось широченной рекламной кампании, в которой имя Б. Пастернака тоже иногда «звучало» в кавычках. Между тем, ни эстетский фильм Ю. Арабова, ни национальный масскультурный бестселлер Д. Быкова, довольно подробно и нелицеприятно отрецензированный и в «Лехаиме» Н. Александровым, никак не могут претендовать на звание событий знаковых или принципиальных для тех, кто следит за динамикой изменения наших знаний об авторе «Доктора Живаго». В сущности, даже шесть первых томов нового собрания сочинений поэта, несмотря на ряд важных вариантов, черновиков и комментариев, существенно дополнивших предыдущее 5-томное собрание, ничего принципиально не изменили в знакомой картине жизни и творчества «собеседника рощ». Скажем сразу, еврейский вопрос для Бориса Пастернака всегда был болезненным и трудным. Непреодоленная двойственность еврейского происхождения и христианской направленности творчества сопровождала его на протяжении всей жизни. Другой немаловажный аспект – противоречия между отцом, художником-академиком Л. О. Пастернаком, автором известной, но редкой книги «Рембрандт и еврейство в его творчестве», другом Х. -Н. Бялика, и сыном, которого еврейские интересы отца в немалой степени раздражали. При этом противники обсуждения интересующей нас проблемы обычно ссылаются на разговор героев романа Юрия Живаго и Михаила Гордона, где устами последнего автор выразил свое отношение к судьбе еврейства после начала христианской эры,...

Входимость: 2. Размер: 29кб.

Часть текста: премии... Нашла она его отнюдь не спонтанно. Впервые эта фамилия появилась в номинационном списке Нобелевского комитета по литературе в 1946 году, сразу после завершения Второй мировой войны. Его номинатором тогда стал профессор из Оксфорда Сесил Морис Баура — известный в мире английский славист и общепризнанный знаток русской поэзии Серебряного века, переводчик стихов не только Пастернака, но и Александра Блока, Осипа Мандельштама и ряда других отечественных лириков. В том году кандидатура Пастернака не привлекла внимания членов Комитета. В их архивах уже накопился контингент претендентов на нобелевскую награду, много лет представлявшихся авторитетными знатоками литературы первой половины нового столетия. Лауреатом Нобелевской премии 1946 года стал тогда выдающийся немецкий романист Герман Гессе, проживавший в Швейцарии и особо прославившийся в годы Второй мировой войны романом-утопией «Игра в бисер» — итогом многолетних нравственных исканий, который появился на книжных полках в 1943 году. Осталось нереализованным и повторное представление Бауры в следующем, 1947 году. И тогда награду присудили более чем достойному претенденту — французскому писателю и эссеисту Андре Жиду, который также номинировался в предыдущие годы не единожды. В следующем, 1948 году очередного предложения от оксфордского поклонника творчества Пастернака в Нобелевском комитете так и не дождались. Третье предложение Бауры было зафиксировано в номинационном списке лишь год спустя — в 1949-м. О причинах пропуска 1948 года остается только гадать. Напрашивается и вполне банальное предположение: запоздало поступление номинации по почте в Стокгольм, то есть пришло после 31 января соответствующего года. По узаконенному в нобелевских комитетах регламенту в подобных случаях такие номинации не...

Входимость: 2. Размер: 72кб.

Часть текста: когда еще муж ее не был объявлен мошенником. И вот за это он так фонтанно, водопадно благодарит меня. Сегодня буду у него. 1931 27/XL Вчера за мной заехал к Кольцову Пильняк — в черном берете, любезный, быстрый, уверенный. <...> В доме у него два писателя. Платонов и его друг, про которых он говорит, что они лучшие писатели в СССР. <...> Мы перешли на диван в кабинет. У Пильняка застучали зубы. Он укутался в плед. На стене в кабинете висит портрет Пастернака с нежной надписью: «Другу, дружбой с которым горжусь» — и внизу стихи, те, в которых есть строка: И разве я не мерюсь пятилеткой. Оказывается, эти стихи Пастернак посвятил Пильняку, но в «Новом мире» их напечатали под заглавием «Другу»2. Тут заговорили о Пастернаке, и Пильняк произнес горячую речь, восхваляя его. Речь была очень четкая, блестящая по форме, издавна обдуманная — Пастернак человек огромной культуры (нет, не стану пересказывать ее — испорчу — я впервые слыхал от П<ильня>ка такие мудрые отчетливые речи). Все слушали ее завороженные. 8/XIL <...> Вскоре после моего приезда в Ленинград, когда я лежал в гриппу, ко мне пришел Тынянов и просидел у меня весь вечер, стараясь развлечь меня своими рассказами. Великолепно показывал он Пастернака: как Пастернак словно каким-то войлоком весь укутан — и ни одно ваше слово до него не доходит сразу: слушая, он не слышит и долго сочувственно мычит: да, да, да! И только потом через две-три минуты...

Входимость: 2. Размер: 31кб.

Часть текста: Б. Л. Пастернак, только один русский писатель удостаивался этой награды — в 1933 году члены Шведской Академии (именно она решает, кому присуждать Нобелевскую премию по литературе) проголосовали за кандидатуру эмигранта Ивана Бунина. Ни один писатель с советским гражданством до 1958 года Нобелевской премии по литературе не получал, что значительно влияло на ее репутацию в Советском Союзе. В советской пропаганде, направленной на дискредитацию премии 1 , часто использовались имена великих русских и советских писателей, которые не получили этой награды. Чаще всего среди них назывались Л. Н. Толстой и А. П. Чехов, а также В. В. Маяковский и М. Горький 2 . Невнимание Шведской Академии к советской литературе объясняется не только и, возможно, не столько политическими мотивами, но и особенностями процедуры выдвижения писателей в лауреаты. Согласно правилам Академии, на Нобелевскую премию могут претендовать только кандидаты, предложенные самими академиками (как членами Нобелевского комитета, так и просто членами Академии), писательскими организациями, профессорами университетов и лауреатами премий предыдущих годов. Судя по материалам архивов Шведской Академии за середину 1950-х годов, советские литературоведы и ученые не участвовали в процессе отбора кандидатов в лауреаты Нобелевской премии. Таким образом, выдвижением кандидатур советских писателей занимались иностранцы, что значительно сужало круг потенциальных лауреатов премии из Советского Союза: традиционно писатели и литературоведы выдвигали кандидатуры из собственных стран. Отсутствие советских писателей в списках претендентов на Нобелевскую премию бросалось в глаза не только в Советском Союзе, но и на Западе. Еще в 1949 году Сесиль Морис Баура (Cecil Maurice Bowra) в своем анализе творчества Б. Л. Пастернака, сделанном по заказу Шведской Академии, пишет: «Я знаю, что у Нобелевского комитета есть сомнения относительно присуждения премий русским, но в этом случае нет причин для сомнений» 3 . В ...

Входимость: 1. Размер: 87кб.

Часть текста: и поздним Пастернаком, общность гораздо глубже и существеннее этих различий. Поэтому цельность поэтического мира Пастернака вообще ни у кого из серьезных критиков и литературоведов не вызывает сомнений. Думаю, что это будет следовать и из моих двух лекций. Сегодня я прочту лекцию о раннем Пастернаке, а в следующий раз — о позднем. Обе лекции посвящаются Лидии Корнеевне Чуковской. Вот одно из первых стихотворений Пастернака, как раз стихотворение 1912 года. Как бронзовой золой жаровень, Жуками сыплет сонный сад. Со мной, с моей свечою вровень Миры расцветшие висят. И, как в неслыханную веру, Я в эту ночь перехожу, Где тополь обветшало-серый Завесил лунную межу, Где пруд, как явленная тайна, Где шепчет яблони прибой, Где сад висит постройкой свайной И держит небо пред собой. В этом маленьком стихотворении — важные черты, приметы и поэтики, и поэзии, и мироощущения Пастернака. Это кусок живой природы, в котором отражено, как бы разом опрокинуто, все мироздание. Сказано: «Со мной, с моей свечою вровень миры расцветшие...

Входимость: 1. Размер: 27кб.

Часть текста: переиздать свои первые книги. Собирая стихи 1912-1917 годов, он вдруг увидал полную невозможность предлагать их в прежнем виде. Рассчитанные на другое время и других читателей, они превращались, по бескомпромиссному мнению автора, в неоправданную претензию. "То, что из дружбы, - писал Пастернак жене в июне 1928 года, - я считал делом, наукой и пользой и чем считал себя обязанным Боброву и (даже!) Асееву, вижу ясно теперь на бросающихся в глаза сравненьях - было никчемным вредом, приближавшим судьбу сделанного к действительности (всегда условной), и всегда понижавшим мои живые задатки или лучше сказать уровень, предшествовавший у меня каждый раз таким "успехам"... Только компромиссы в сторону живых сил, литературой не затронутых, сказывались благотворно... Но все, что обращено в Близнеце и Барьерах к тогдашним литературным соседям и могло нравиться им - отвратительно, и мне трудно будет отобрать себя самого среди этих невольных приспособлений, и еще труднее - дать отобранному тот ход, который (о как я это помню!) я сам тогда скрепя сердце пресекал из боязни наивности и литературного одиночества. Отсюда и Центрифуга и Футуризм". В раздел, получивший название "Начальная пора", вошли 11 стихотворений из 21, составлявших книгу "Близнец в тучах". Почти заново были переписаны "Сон", "Вокзал", "Венеция", "Зима" и "Зимняя ночь". Раздел открывался тремя стихотворениями из альманаха "Лирика" 1913 года. Была переработана поэма "Город" 1916 года, "Наброски к фантазии "Поэма о ближнем" превратились в удивительные по лирической силе "Отрывки из поэмы". В стихотворении "Мельницы", написанном в 1915 году после поездки в Красную Поляну, образ мельниц приобрел более отчетливое символическое значение творческой личности, художника, то есть гения, каторжным трудом отрабатывающего "воздушную ссуду". Теперь перед ними всей жизни умолот. Все помыслы степи и все слова, Какие жара в горах...

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: навсегда связан с именем поэта Бориса Леонидовича Пастернака (1890–1960). Здесь он жил с 1936 года, сначала занимая большую дачу, а затем, в 1939 году, переехал в меньший дом, где и оставался до конца жизни. Этот дом сразу пришелся поэту по душе. В отличае от предыдущей дачи– большой, тёмной, неуютной, с участком, где не было растительности, он освещался яркими лучами солнца и стоял в окружении сосен. Он, словно корабль, выплывал из леса навстречу будущему. Слияние личности поэта и места его обитания было настолько полным, что позволило В. Каверину заявить: Пастернак жил в Переделкине «так, как будто сам создал его по своему образу и подобию». Другой очевидец Виктор Боков вспоминал: «Я видел его в саду с лопатой, с засученными рукавами, вдохновенно копающим гряды, славящим языческое плодородье». Но, наверное, самое важное, что дала природа Переделкина поэту– это «Конец мучительно долгого (10 лет) антракта», по словам Анны Андреевны Ахматовой, когда он действительно не мог написать ни одной строчки. Она вспоминала: «Я написал девять стихотворений,- говорит он мне по телефону,- сейчас приду читать»,- и пришёл. «Это только начало– я распишусь…». Созданный весной 1941 года цикл стихов «Переделкино», Пастернак считал тогда своим «лучшим из когда-либо написанного». Здесь он закончил роман «Доктор Живаго», с вошедшими в него «Стихотворениями Юрия Живаго», переводил Шекспира и Гёте, работал над последним циклом стихов «Когда разгуляется…». Хозяйкой дома стала Зинаида Николаевна, первым мужем которой был Г. Г. Нейгауз,...

Поиск по творчеству и критикеCлово "PASTERNAK"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "PASTERNAK"