Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "S"
Список лучших слов
Несколько случайно найденных страниц
Входимость: 1. Размер: 56кб.
Часть текста: наросшего на окнах инея, дымной от печурки, на которой готовилась еда и которой мы обогревались, в трудные и голодные зимы 41/42-го и 42/43-го года я почти выучил все стихи Пастернака. Стихи мне нравились, и, хотя многое еще было непонятно, меня это совершенно не смущало. Они помогали мне построить какой-то каркас моего душевного мира, который, мне казалось, со временем будет наполняться тем, что мне предстоит пережить и увидеть. Я отнесся к ним с доверием, как к одной из географических карт предстоящего мне пути. Я тогда их не расчленял, не пытался понять механизм их воздействия, — Пастернак был первым современным поэтом, которого я прочитал и полюбил. Многое я знал наизусть: «Так начинают, года в два...», «Рослый стрелок, осторожный охотник», «Марбург», «Волны», «Весна, я с улицы, где тополь удивлен...» Перечислять можно долго. Мне кажется, я воспринимал сначала музыку стихов, а их сообщение приходило позже и постепенно. Когда летом 43-го года я вернулся в Москву, Марина Кази-мировна Баранович, старый друг нашей семьи, мать моей будущей жены, Насти, дала мне книжечку «На ранних поездах» и отдельные, перепечатанные на машинке стихи из «Земного простора». Мне оказалось трудно сперва вжиться в это новое звучание, обнаружить единство и непрерывность автора этих стихов с известным мне и любимым Пастернаком. Это было уроком роста и изменчивости живого автора, скрывающегося за отрешенным от него творением, и дарило захватывающее ...
Входимость: 1. Размер: 47кб.
Часть текста: незаконно посещала и небольшая группа третьекурсников. Делали мы это не от хорошей жизни: нам с самого начала не везло с лекторами. Вместо Г. С. Ландсберга и С. Э. Хайкина, читавших другим общую физику, у нас ее вел А. Б. Млодзеевский. Термодинамику и статистическую физику, которые счастливые старшекурсники прослушали у М. А. Леонтовича, нам читали Е. Г. Швидковский (это был его дебют в качестве лектора) и А. К. Тимирязев, который сразу объявил, что экзамен будет приниматься по его книге “Кинетическая теория материи”, которую можно иметь при себе, готовясь к ответу на билет. К этому времени И. Е. Тамм уже перестал преподавать на физфаке, и мы, не ожидая ничего хорошего в дальнейшем, решили самовольно слушать лекции М. А. Леонтовича, хотя курс электродинамики, на который, естественно, опирались эти лекции, нам еще не был прочитан. Вот так получилось, что для меня первым знакомством с настоящей физикой оказались (не считая, конечно, занятий в общем практикуме и спецпрактикуме) лекции по физической оптике. Леонтович не был блестящим лектором в общепринятых вариантах этого понятия. Он никогда не воспринимался как лектор - сосуд знания, умело переливающий порции этого знания в аудиторию. Ему были чужды тонкие методические подходы с заранее расставленными логическими ловушками и парадоксами, которые в нужный момент эффектно снимались. Было другое - ежеминутное ощущение непрестанной работы мысли, и хотя в кармане его пиджака торчала свернутая в трубку тетрадка (он называл ее “лекционные тряпки”), которая иногда вытаскивалась в середине длинной выкладки, все равно вас не оставляло чувство, что он, глядя в какую-то невидимую точку, расположенную перед ним на расстоянии вытянутой руки, отвечает на только что поставленный кем-то (природой?) вопрос, отвечает, приводя свои соображения или вспоминая мнения Френеля, Стокса или Рэлея. И когда, рассказав о молекулярном рассеянии света, Леонтович после...
Входимость: 1. Размер: 107кб.
Часть текста: зеленый стеклянный абажур его лампы, допоздна горевшей у него на рабочем столе. Он без конца подливал себе крепкий чай из слегка шумевшего самовара. Просыпаясь, я поглядывал из-за занавески на его склоненную фигуру за столом в голубом облаке папиросного дыма. Вспоминается радость нашего с мамой возвращения из Берлина осенью 1926 г. В Можайске отец неожиданно вошел в наш вагон, и я стоял у окна, ощущая его спиной, о чем-то спрашивал, он говорил, что скоро Москва и показывал, с какой стороны она должна появиться. Вдруг яркая огненно-золотая точка возникла за речной излучиной, Это был купол храма Христа Спасителя, и под взволнованные слова отца, говорившего, что там рядом наш дом, из окон которого в упор виден этот купол, — стали выплывать колокольни, кресты и крыши, поезд прогрохотал по мосту, и меня стали одевать и торопиться к выходу. Совсем иным было наше возвращение из Германии спустя четыре года. Была зима, снег блестел на солнце. Я мучительно ждал Можайска, мы проехали мимо, солнце стояло низко, но все было ярко...