Поиск по творчеству и критике
Cлово "TORINO"
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 31кб.
Часть текста: в Тихих Горах "техники, механики и химики, работающие на оборону", "обсуждали создавшееся положение". Пастернак с каждым днем все острее чувствовал абсурдность войны и предвидел ее конец. "Пробегая газеты, - писал он 12 декабря 1916 года родителям, - я часто содрогаюсь при мысли о том контрасте и о той пропасти, которая разверзается между дешевой политикой дня и тем, что при дверях. Первое связано привычкой жить в эпоху войны и с ней считаться, - второе, квартируя не в человеческих мозгах, принадлежит уже к той новой эре, которая, думаю, скоро за первой воспоследует. Дай-то Бог. Дыханье ее уже чувствуется. Глупо ждать конца глупости. А то бы глупость была последовательной и законченной и глупостью уже не была. Глупость конца не имеет и не будет иметь: она просто оборвется на одном из глупых своих звеньев, когда никто этого не будет ждать. И оборвется она не потому, что глупость окончится, а потому, что у разумного есть начало и это начало вытесняет и аннулирует глупость. Так я это понимаю. Так жду того, что и вы, наверное, ждете. Иными словами: я не ищу просвета в длящемся еще сейчас мраке потому, что мрак его выделить не в состоянии. Зато я знаю, что просвета не будет потому, что будет сразу свет. Искать его сейчас в том, что нам известно, нет возможности и смысла: он сам ищет и нащупывает нас и завтра или послезавтра нас собою обольет". Внутренняя уверенность не подкреплялась тем, что продолжало существовать вокруг. В 1927 году, возвращаясь памятью к этому времени, Пастернак в стихотворении "К Октябрьской годовщине" отметил: Но, правда, ни в слухах нависших, Ни в стойке их сторожевой, Ни в низко надвинутых крышах Не чувствовалось ничего. Как всегда, своим мыслям и чувствам он находил подтверждение в природе - противопоставляя ей "интеллигентный круг", варьирующий на все лады то, что "пролает...
Входимость: 1. Размер: 57кб.
Часть текста: и П. Васильев", - сказал в 1935-м С. Рудакову Мандельштам. "Нас мало, нас, может быть, четверо..." - четверка "горючих и адских" может располагаться каждым читателем по своему порядку, но в каноне русской поэзии XX века они стоят рядом. Рядом? "Благоуханная легенда" - так иронически охарактеризует Ахматова миф о себе и Цветаевой, например. То же самое - могла сказать и о Пастернаке. Чем внимательнее вчитываешься в мемуары и свидетельства, а уж тем более в стихи, чем глубже всматриваешься в сюжет существования оставивших бесценное наследие поэтов, тем больше возникает вопросов не о сходстве - о различии. О разных стратегиях творческого и житейского поведения близких, сближенных в общепринятом, среднестатистическом читательском мнении поэтов. Почти по Лобачевскому: вроде бы и параллельные, но пересекаются. И наоборот: вроде бы пересекаются, но - параллельные. Независимые. Отдельные. И сентиментально-мелодраматическая картинка Ахматова - Мандельштам - Цветаева - Пастернак, представляющая собою некое надындивидуальное целое ( вместе противостояли известно чему), распадается на самостоятельные, с неровными, а иногда даже очень острыми краями образования. От утешительного мифа о единстве не остается и следа. В своих "Записных книжках....
Входимость: 1. Размер: 59кб.
Часть текста: Богом и ошибся, не стал им, а теперь Бог становится человеком, чтобы сделать Адама Богом. Борис Пастернак 1. ПОЧЕРК, ПОХОЖИЙ НА ЖУРАВЛЕЙ На иконах-то Бога увидеть легко, а вот в людях — накладно... Но есть люди, которые напоминают нам о существовании божественного, и они почему-то совсем не похожи на иконы. Такая естественная божественность и в то же время неиконность были в Пушкине и в его грациозном правнуке — Пастернаке, в чьих глазах танцевали пушкинские солнечные зайчики. Есть люди, счастливые по обстоятельствам, а есть счастливые по характеру. Пастернака природа задумала как счастливого человека. Потом спохватилась, не позволила стать слишком счастливым, но несчастным сделать так и не смогла. Ахматова писала о Пастернаке так: Он награжден каким-то вечным детством, Той щедростью и зоркостью светил, И вся земля была его наследством, А он ее со всеми разделил. Великий художник только так и приходит в мир — наследником всего мира, его природы, его истории, его...