Поиск по творчеству и критике
Cлово "LITERATURE"
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 31кб.
Часть текста: только один русский писатель удостаивался этой награды — в 1933 году члены Шведской Академии (именно она решает, кому присуждать Нобелевскую премию по литературе) проголосовали за кандидатуру эмигранта Ивана Бунина. Ни один писатель с советским гражданством до 1958 года Нобелевской премии по литературе не получал, что значительно влияло на ее репутацию в Советском Союзе. В советской пропаганде, направленной на дискредитацию премии 1 , часто использовались имена великих русских и советских писателей, которые не получили этой награды. Чаще всего среди них назывались Л. Н. Толстой и А. П. Чехов, а также В. В. Маяковский и М. Горький 2 . Невнимание Шведской Академии к советской литературе объясняется не только и, возможно, не столько политическими мотивами, но и особенностями процедуры выдвижения писателей в лауреаты. Согласно правилам Академии, на Нобелевскую премию могут претендовать только кандидаты, предложенные самими академиками (как членами Нобелевского комитета, так и просто членами Академии), писательскими организациями, профессорами университетов и лауреатами премий предыдущих годов. Судя по материалам архивов Шведской Академии за середину 1950-х годов, советские литературоведы и ученые не участвовали в процессе отбора кандидатов в лауреаты Нобелевской...
Входимость: 2. Размер: 61кб.
Часть текста: связи поэтики короткого периода, во время которого можно говорить о принадлежности или примыкании молодого Пастернака к футуризму[1]. Этому предшествовал еще меньший отрезок времени, который позднее в «Охранной грамоте» Пастернак охарактеризует как свое вхождение в «эпигонскую» группу, представлявшую по его словам «влеченье без огня и дара» (V, 213)[2] . «Близнец в тучах», заслуживающий названия «предфутуристического»[3] сборника, но в основном следующий принципам поэзии поздних символистов и особенно Анненского[4], писался в то время, когда Пастернак еще был участником объединения «Лирика», возглавлявшегося и поддерживавшегося Юлианом Анисимовым[5]. Едва ли к последнему приложимо полностью замечание о недаровитости эпигонов: напомню, что к стихотворению Анисимова “Cура” восходит первая половина начальной строки блоковского «На небе - празелень»; хотя Блок и назвал анисимовские стихи «очень бледными», но именно это поэтическое применение названия иконописной краски, содержавшееся в анисимовском стихотворном сборнике «Обитель», перед тем- в 1913г. - посланном ему автором с почтительной надписью, Блок невольно запомнил и использовал во втором стихотворении цикла «Кармен» в следующем 1914г.[6]. Позже Пастернак, не смягчая своего приговора по поводу дилетантства Анисимова, в своем первом опыте мемуаров хвалит его переводы, а во втором автобиографическом повествовании воздает должное его образованности. Пастернак познакомил Анисимова со стихами Рильке, столько для Пастернака тогда...
Входимость: 1. Размер: 41кб.
Часть текста: смысле. Здесь будет сказано не обо всем том, "что взошло на дрожжах этой выдумки" (2), а только о заглавии, о том, как звали ее героев, да еще о вопросах, которые волновали одного из них, а также самого автора (3). Повесть эту Б. Л. Пастернак начал весной 1915 года, через три года после знакомства с курсами знаменитых философов-неокантианцев Г. Когена и П. Наторпа и увлеченности ими во время летнего семестра в Марбурге, даже "экзальтированной влюбленности" (4) в первого из них. Издатели в "Русской мысли", в "Летописи" отвергли повесть. Не поняв, не сумев ее оценить. Из "Русской мысли" рукопись вернули с обидными "материалами обсуждения в редакции" (5). В конце 1916 года Пастернак сообщал: "... написана была вещь с увлечением и подъемом /.../ я делал не одну попытку прозой заняться, клонясь в сторону техничности. И не в силу ли этого остались они бесплодны? Так что осудить совершенно "Апеллесову черту" я не мог бы по справедливости" (6). Опубликована повесть была в 1918 году. Сейчас, спустя десятилетия, многое в ней остается загадочным, несмотря на все комментарии, несмотря на...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: лучше сказать уровень, предшествовавший у меня каждый раз таким "успехам"... Только компромиссы в сторону живых сил, литературой не затронутых, сказывались благотворно... Но все, что обращено в Близнеце и Барьерах к тогдашним литературным соседям и могло нравиться им - отвратительно, и мне трудно будет отобрать себя самого среди этих невольных приспособлений, и еще труднее - дать отобранному тот ход, который (о как я это помню!) я сам тогда скрепя сердце пресекал из боязни наивности и литературного одиночества. Отсюда и Центрифуга и Футуризм". В раздел, получивший название "Начальная пора", вошли 11 стихотворений из 21, составлявших книгу "Близнец в тучах". Почти заново были переписаны "Сон", "Вокзал", "Венеция", "Зима" и "Зимняя ночь". Раздел открывался тремя стихотворениями из альманаха "Лирика" 1913 года. Была переработана поэма "Город" 1916 года, "Наброски к фантазии "Поэма о ближнем" превратились в удивительные по лирической силе "Отрывки из поэмы". В стихотворении "Мельницы", написанном в 1915 году после поездки в Красную Поляну, образ мельниц приобрел более отчетливое символическое значение творческой личности, художника, то есть гения, каторжным трудом отрабатывающего "воздушную ссуду". Теперь перед ними всей жизни умолот. Все помыслы степи и все слова, Какие жара в горах придумала, Охапками падают в их постава. Пастернак намеревался посвятить это стихотворение Маяковскому, выявляя тем самым первоначальный импульс его написания. Но потом посвящение Маяковскому было перенесено на весь раздел "Поверх барьеров", включивший стихотворения 1914-1916 годов. В новых редакциях высвечивались биографические подробности, давались названия, уточняющие смысл изображенного или его географическую соотнесенность, снимались переходившие из одного...