Поиск по творчеству и критике
Cлово "COHEN"
Входимость: 1. Размер: 103кб.
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 1. Размер: 103кб.
Часть текста: с несмываемых квадратов, которые они отстояли за свою верную девятигодовую стойку. Трое круглых суток провели мы с мамой в чужом доме, а мне было страшно за маму больно, что она загромождена таким количеством пыльной деревянной, шерстяной и стеклянной неприязни, и никто этого не знает, но попробуй кому-нибудь об этом сказать, так тебя обличат во лжи: как же, скажут, ведь это все сплошь ваши вещи, и квартира ваша; какой же тут еще чужой дом? Но стоило среди всей этой злорадной (перебираетесь, мол, дом на слом пойдет) рухляди попасться чему-нибудь такому, о чем эстетики пишутся, то есть тому, что называют красивой хорошей вещью, изящной или еще как-нибудь, как тотчас же эти действительно красивые: ноты (жирно гравированные) или перчатки или еще что-нибудь приковывали все мое внимание вот чем, - оказалось, что куда их ни ставь и как ни клади, они врагами дома не делаются, не грозят, а утешают, помнят и знают нас и желают маме успеха и доброго пути, и обещают перевесть счет всего нашего прошлого с этой улицы на любую улицу, куда их повезут, как переводят долг с лица на лицо. Я помню, как отрывала меня мама от этих заступников и торопила". В первых опытах несколько отрывков, написанных в 1910-1911 годах, уделено роли этих "натурщиков натюрморта" в драме, которою художник отвечает жизни, пришедшей к нему терять самое себя и вновь находить в искусстве. Их герой зовется именем Реликвимини. В письме Александру Штиху Пастернак называет это имя своим "псевдонимом-эмблемой", которым подписывал ранние вещи. Похожее по звучанию на итальянскую...
Входимость: 1. Размер: 128кб.
Часть текста: приливы и отливы политического гнета послевоенных лет, надежд на освобождение живого слова из-под власти лжи и насилия. Все началось на десять лет раньше, чем был написан и издан «Доктор Живаго», в 1946 году, когда возобновилось присуждение премий, прерванное войной. То было время светлых надежд на развитие всего лучшего, обусловившего победу объединенных сил мирового сообщества над фашизмом. С этим была связана вера в либерализацию советского режима во всех областях жизни, и в первую очередь ее духовной основы. «Если Богу угодно будет и я не ошибаюсь, в России скоро будет яркая жизнь, захватывающе новый век и еще раньше, до наступленья этого благополучия в частной жизни и обиходе, — поразительное огромное, как при Толстом и Гоголе, искусство», — писал Пастернак летом 1944 года. Неожиданный отклик своим мыслям и надеждам Пастернак нашел в деятельности английской группы персоналистов, издававшей журнал «Transformation». Пастернак писал С. Н. Дурылину 29 июня 1945 года о радости обретения идеологической близости с этой группой: в них он увидел «поворот людей издали лицом друг к другу, который их ничем не связывает и не обременяет, но в каких-то высших целях, не исчерпываемых жизнью каждого в отдельности, одухотворяет пространство веяньем единенья, без которого нет бессмертия». «За последние два года я, поначалу отрицательными путями, из нападок (здешних) на себя узнал о существовании молодого английского направления непротивленцев (escapistes). Эти люди были на фронте и воевали, но считали, что...
Входимость: 1. Размер: 27кб.
Часть текста: картиной Москвы, пробуждающейся после бессонной ночи спутавшего день и ночь Сергея Спекторского. Следующая затем сцена возвращала повествование на год назад, в ней отразились воспоминания о праздновании Рождества у "четырех хозяек", сестер Синяковых, и зимние уральские впечатления 1916 года. Рукопись обрывалась внезапным приездом сестры Наташи, чье приближение к городу было слегка намечено в начале первой главки, и вечерним пробуждением "забывшегося сном" Спекторского, причем заключительные строфы, музыкальным рефреном повторявшие цитату из стихотворения Пушкина "Сон": "Не спите днем...", - датировали время эпизода "вешним днем тринадцатого года". В дарственной надписи жене на только что вышедшей тогда книге "Рассказов" издательства "Круг" читаем: "21 марта 1925 года. ...Солнце, мальчик спит, она пишет натурщицу, у нас денег на неделю, я начинаю вторую главу "Спекторского". Дай бог всегда так". Но работа над второй главой требовала оплаченного времени. Пастернак предложил отрывки в журналы. Первоначальные наброски были отосланы Мандельштаму еще зимой, с просьбой высказать свое мнение, а также пристроить переводы из немецких экспрессионистов в антологию революционной поэзии (ревантологию). Не получив ответа, Пастернак писал ему в апреле 1925: "Милый мой мучитель! Что ж это такое, если у Вас нет мненья о Спекторском или Вы такого низкого, что не хотите меня огорчать, то ведь Вы бы могли написать мне о ревантологии, о деньгах. Как обстоит с этим дело? Посланные отрывки всего бы лучше Вы уничтожили: я их во многих отношениях исправил. Вообще вещь уже не тайна. Я отдаю первую главу в печать. Целиком пойдет эта глава в "Круге" (6-й альманах), отрывок в "России", другие думаю пристроить у Вас в Ленинградских журналах, попрошу Асеева, который собирается съездить, или Тихонова. Отчасти в этом опубликовании...