Борис Пастернак: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "1984". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 3. Размер: 61кб.

Часть текста: периода К истории поэтики Пастернака футуристического периода Татьяне Владимировне Цивьян принадлежит ряд замечательных исследований, относящихся к поэзии русского Серебряного Века. Поэтому я считаю уместным посвятить ей это сообщение, предметом которого является происхождение и интертекстуальные связи поэтики короткого периода, во время которого можно говорить о принадлежности или примыкании молодого Пастернака к футуризму[1]. Этому предшествовал еще меньший отрезок времени, который позднее в «Охранной грамоте» Пастернак охарактеризует как свое вхождение в «эпигонскую» группу, представлявшую по его словам «влеченье без огня и дара» (V, 213)[2] . «Близнец в тучах», заслуживающий названия «предфутуристического»[3] сборника, но в основном следующий принципам поэзии поздних символистов и особенно Анненского[4], писался в то время, когда Пастернак еще был участником объединения «Лирика», возглавлявшегося и поддерживавшегося Юлианом Анисимовым[5]. Едва...

Входимость: 2. Размер: 18кб.

Часть текста: группы 25 октября присутствовало 45 коммунистов-писателей. В обсуждении вопроса приняло участие 30 человек. Все выступавшие в прениях товарищи с чувством гнева и негодования осудили предательское поведение Пастернака, пошедшего на то, чтобы стать орудием международной реакции в ее провокациях, направленных на разжигание холодной войны. Единодушное мнение всех выступавших сводилось к тому, что Пастернаку не может быть места в рядах советских писателей. Однако в ходе прений некоторые товарищи высказывали мнение о том, что Пастернака не следует исключать из членов Союза писателей немедленно, так как это будет использовано международной реакцией в ее враждебной работе против нас. Эту точку зрения особенно активно отстаивал тов. Грибачев. 1 Он говорил о том, что исключению Пастернака из Союза писателей должно предшествовать широкое выступление советской общественности на страницах печати. Решение Союза писателей об исключении Пастернака из своих рядов должно явиться выполнением воли народа. Позиция тов. Грибачева была поддержана писателями...

Входимость: 1. Размер: 108кб.

Часть текста: того, что "неумение найти и сказать правду - недостаток, которого никаким умением говорить неправду не покрыть". "Стихи значат гораздо меньше для меня, чем Вы, по-видимому, думаете, - писал Пастернак в мае 1956 г. одной из своих корреспонденток, возражая против трактовки его как поэта по преимуществу. - Они должны уравновешиваться и идти рядом с большой прозой, им должна сопутствовать новая, требующая точности и все еще не нашедшая ее мысль, собранное, не легко давшееся, поведение, трудная жизнь". Первые прозаические наброски Пастернака датируются тою же зимой 1900/1910 г., что и первые поэтические опыты, и с этого времени рядом с писанием стихов постоянно шла работа над прозой, и именно ее Пастернак считал, вопреки общепринятым представлениям о нем, главным делом своей жизни. Своими первыми опытами в прозе Пастернак был неудовлетворен. Формальный блеск их - качество, особенно восхищавшее литературное окружение молодого Пастернака, - сам он очень скоро осознал как препятствие, мешающее поискам "человека в категории речи" и заглушающее "голос жизни, звучащий в нас". Зимой 1917/1918 года, завершив книгу лирических стихотворений "Сестра моя жизнь". Пастернак начал работу над большим романом с предположительным названием "Три имени". Воплощение этого замысла и тогда, и много позже он считал поворотным пунктом в своей литературной судьбе. В своем первом письме к Пастернаку (29 июня 1922 г.) Цветаева вспоминала: "Когда-то (в 1918 году, весной) мы с Вами сидели рядом за ужином у Цетлинов. Вы сказали: "Я хочу написать большой роман: с любовью, с героиней - как Бальзак". И я подумала: "Как хорошо. Как точно. Как вне самолюбия. - Поэт"". В марте 1919 г., заполняя...

Входимость: 1. Размер: 72кб.

Часть текста: мошенником. И вот за это он так фонтанно, водопадно благодарит меня. Сегодня буду у него. 1931 27/XL Вчера за мной заехал к Кольцову Пильняк — в черном берете, любезный, быстрый, уверенный. <...> В доме у него два писателя. Платонов и его друг, про которых он говорит, что они лучшие писатели в СССР. <...> Мы перешли на диван в кабинет. У Пильняка застучали зубы. Он укутался в плед. На стене в кабинете висит портрет Пастернака с нежной надписью: «Другу, дружбой с которым горжусь» — и внизу стихи, те, в которых есть строка: И разве я не мерюсь пятилеткой. Оказывается, эти стихи Пастернак посвятил Пильняку, но в «Новом мире» их напечатали под заглавием «Другу»2. Тут заговорили о Пастернаке, и Пильняк произнес горячую речь, восхваляя его. Речь была очень четкая, блестящая по форме, издавна обдуманная — Пастернак человек огромной культуры (нет, не стану пересказывать ее — испорчу — я впервые слыхал от П<ильня>ка такие мудрые отчетливые речи). Все слушали ее завороженные. 8/XIL <...> Вскоре после моего приезда в Ленинград, когда я лежал в гриппу, ко мне пришел Тынянов и просидел у меня весь вечер, стараясь развлечь меня своими рассказами. Великолепно показывал он Пастернака: как Пастернак словно каким-то войлоком весь укутан — и ни одно ваше слово до него не доходит сразу: слушая, он не слышит и долго сочувственно мычит: да, да, да! И только потом через две-три минуты поймет то, что вы говорили<...>и скажет решительно: нет. Так что все реплики Пастернака в разговоре с вами такие: — Да... да... да... да... НЕТ! В показе Тынянова есть и лунатизм П<астерна>ка, и его...

Входимость: 1. Размер: 10кб.

Часть текста: с именем поэта Бориса Леонидовича Пастернака (1890–1960). Здесь он жил с 1936 года, сначала занимая большую дачу, а затем, в 1939 году, переехал в меньший дом, где и оставался до конца жизни. Этот дом сразу пришелся поэту по душе. В отличае от предыдущей дачи– большой, тёмной, неуютной, с участком, где не было растительности, он освещался яркими лучами солнца и стоял в окружении сосен. Он, словно корабль, выплывал из леса навстречу будущему. Слияние личности поэта и места его обитания было настолько полным, что позволило В. Каверину заявить: Пастернак жил в Переделкине «так, как будто сам создал его по своему образу и подобию». Другой очевидец Виктор Боков вспоминал: «Я видел его в саду с лопатой, с засученными рукавами, вдохновенно копающим гряды, славящим языческое плодородье». Но, наверное, самое важное, что дала природа Переделкина поэту– это «Конец мучительно долгого (10 лет) антракта», по словам Анны Андреевны Ахматовой, когда он действительно не мог написать ни одной строчки. Она вспоминала: «Я написал девять стихотворений,- говорит он мне по телефону,- сейчас приду...

Входимость: 1. Размер: 70кб.

Часть текста: (глава 4, страница 3) Глава IV. Сестра моя - жизнь 1917-1924 15 После разгона Учредительного собрания, на которое возлагались надежды на установление в стране законности и порядка, страшным общественным потрясением стало убийство в ночь с 7 на 8 января 1918 года в Мариинской больнице двух его депутатов, министра Временного правительства А. И. Шингарева и государственного контролера Ф. Ф. Кокошкина. Пастернак отозвался на это событие стихотворением: Мутится мозг. Вот так? В палате? В отсутствие сестер? Ложились спать, снимали платье. Курок упал и стер? Оно было переписано вместе со стихотворением "Русская революция", в котором с незаживающей болью непосредственного впечатления Пастернак противопоставлял нравственную высоту идеалов "бескровной революции" жестокой грубости большевистской практики. Чудовищная расправа матросов над офицерами в Кронштадте, когда их кидали в топки пароходов, ставится в вину Ленину, открыто призывавшему к насилию. Как было хорошо дышать тобою в марте И слышать на дворе, со снегом и хвоей На солнце, поутру, вне лиц, имен и партий...

Входимость: 1. Размер: 56кб.

Часть текста: стилизованной рояльной крышки и клавиатуры на обложке. Все было необычно: имя, название книги, рисунок, который я долго не мог разгадать. Имя перестало быть таким таинственным, когда летом тридцать седьмого или тридцать восьмого года мы подружились с Евгенией Владимировной Пастернак и ее сыном Женей. Мое знакомство со стихами Пастернака произошло немного позже, во время войны. В эвакуации в Казани книжка «Стихотворений» 1935 года оказалась одной из немногих в нашем доме. И вот в чужой комнате, куда к старухе татарке вселили всю нашу семью из семи человек, комнате, темной зимой от наросшего на окнах инея, дымной от печурки, на которой готовилась еда и которой мы обогревались, в трудные и голодные зимы 41/42-го и 42/43-го года я почти выучил все стихи Пастернака. Стихи мне нравились, и, хотя многое еще было непонятно, меня это совершенно не смущало. Они помогали мне построить какой-то каркас моего душевного мира, который, мне казалось, со временем...

Входимость: 1. Размер: 22кб.

Часть текста: поводом это было бы для торжественного празднования юбилея в Москве или даже в предгитлеров-ском Берлине. И невольно мысленно переносилась в далекое прошлое, ко дню их серебряной свадьбы в Москве... Помню, как съехались родные из Петербурга, из Одессы, из Касимова. Всех не поместишь у нас на Волхонке, но все же — какая теснота, но и какое оживление в квартире. Помню: с кузиной Еточкой1 неделями мы бегали по магазинам, стараясь найти белые туфли без каблуков (мама ужаснулась бы, если бы девочки появились в туфельках на каблуках). Помню, как мы, дети, готовили несложные самодельные подарки. И помню тот февральский день — то, как с утра стали приходить, как называют их в старинных книгах, визитеры; как гостиная и другие наши комнаты стали переполняться гиацинтами и мимозами, гвоздикой и ландышами, лилиями, розами, — все больше поздравлений, телеграмм. Помню, как стали переставлять мебель для вечера, отодвигать к стенам мешавшие вещи в самой большой комнате — папиной мастерской, как установили два-три стола, превратившихся в один длинный — для...

Входимость: 1. Размер: 41кб.

Часть текста: смысле. Здесь будет сказано не обо всем том, "что взошло на дрожжах этой выдумки" (2), а только о заглавии, о том, как звали ее героев, да еще о вопросах, которые волновали одного из них, а также самого автора (3). Повесть эту Б. Л. Пастернак начал весной 1915 года, через три года после знакомства с курсами знаменитых философов-неокантианцев Г. Когена и П. Наторпа и увлеченности ими во время летнего семестра в Марбурге, даже "экзальтированной влюбленности" (4) в первого из них. Издатели в "Русской мысли", в "Летописи" отвергли повесть. Не поняв, не сумев ее оценить. Из "Русской мысли" рукопись вернули с обидными "материалами обсуждения в редакции" (5). В конце 1916 года Пастернак сообщал: "... написана была вещь с увлечением и подъемом /.../ я делал не одну попытку прозой заняться, клонясь в сторону техничности. И не в силу ли этого остались они бесплодны? Так что осудить совершенно "Апеллесову черту" я не мог бы по справедливости" (6). Опубликована повесть была в 1918 году. Сейчас, спустя десятилетия, многое в ней остается загадочным, несмотря на все комментарии, несмотря на существование специальной монографии, посвященной ранним прозаическим фрагментам Пастернака, в которых речь идет о герое почти с тем же странным именем, каким наделен один из героев повести (7). Заглавие повести и эпиграф, предпосланный ей, напоминают читателю о древнегреческом живописце Апеллесе, который жил во второй половине IV в. до н. э., то есть при Александре Македонском. Заглавие и эпиграф связаны в повести одним и тем же именем, поэтому — сначала о них. Произведения Апеллеса не сохранились, но известны их названия и описания картин художника. Его кисти принадлежала, в частности, картина "Анадиомена", изображавшая богиню любви Афродиту, выходящую из моря и выжимающую мокрые волосы. Богиня была...

Входимость: 1. Размер: 88кб.

Часть текста: с Борисом Леонидовичем — в редакции «Красной нови» литфронтовским летом 1930 года. Содержания разговора, который происходил уже на улице, не помню. Помню только, что мною в это время была задумана статья о творчестве Б. Л. в форме открытого письма к нему. О замысле этой статьи я рассказал Б. Л. Он был всерьез испуган, ибо считал, что раз статья будет написана в форме открытого письма, — ему придется отвечать. Испуг этот был вызван не содержанием статьи1 (я о нем и не говорил Б. Л.), а самим фактом того, что, может, придется отвечать. Дальнейшие встречи — вплоть до вечера Яхонтова, посвященного Маяковскому (кажется, в 1932 г.), в Малом зале консерватории, — малопримечательны и неинтересны. Они не запомнились почти. На этом же вечере Яхонтова, выйдя с Борисом Леонидовичем во время перерыва в курительную комнату, мы сразу вступили в горячий, взволнованный разговор о Маяковском. Б. Л. рассказывал, как до революции он явился однажды к Маяковскому в Питере в номер гостиницы, где он тогда жил. Дело было утром. Маяковский вставал с постели и, одеваясь, вслух читал «Облако в штанах» (куски из которого только что прочел Яхонтов, что и навело Б. Л. на это воспоминание)2. Горячая, не сдерживаемая ничем любовь к Маяковскому как к поэту и человеку наполняла все фразы Пастернака. В конце концов он расплакался как ребенок... Значительно раньше, примерно в 1929 г., — первый разговор с Б. Л. по телефону. Я писал заметку о нем в МСЭ и просил по телефону дать его библиографию. Б. Л. нелепо извинялся за то, что ему надо на минуту отойти от трубки для того, чтобы снять трубу с перекипающего самовара. Потом он долго и подробно перечислял свои книги и статьи о себе. Я спросил, не...

Поиск по творчеству и критикеCлово "1984"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "1984"